Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

ПЕТР БАРТЕНЕВ 81 бить, выбросили сестру мою и потом по ней проезжались, пока их не распрягли; голова её, действительно, висела на туловище. Из четырёх сыновей её младшему было не более 2-х лет, они оставались и с отцом у нас, пока их папаша не нашёл себе новое место праздной и разоряющей жизни. Его женила на себе перезрелая Варвара Герасимовна Каратеева. Платоха взял детей в её дом и начал торговать ими, т. е. привозил к бабушке за известное вознаграждение. Бабушка же души в них не чая­ ла. Старшего, Николая, отдали в Воронежский Кадетский Корпус, второй поступил в Тверь в юнкерское училище, Иван же в какую-то Петербург­ скую гимназию, а самый младший, Михаил, в Морской Корпус, откуда он перешёл в таможенное ведомство. Приезжать домой они не смели иначе, как с подарками; а когда Михаил в течение нескольких месяцев ничем не отзывался, отец написал к его начальнику письмо с просьбой доставить ему пожитки сына, так как он, конечно, уже умер. К великой чести его сыновей надо сказать, что никто из них и никогда не роптал и они свято несли свой крест, оказывая отцу наружное почтение, хотя в доме мачехи получали побои от ее матери Глафиры Ивановны (рождён­ ной Сальковой). В конце концов мы так обедняли, что иной раз не на что было купить чаю и сахару. За меня в Рязань и за сестру Катю в Тамбовский институт платила благодетельная тетушка Надежда Петровна, но каково было вы­ прашивать у неё, скупой и скопидомливой. Иногда она невзначай поло­ жит деньги на умывальный столик матери моей. Прежде чем говорить о Рязанском пансионе, расскажу про нашу жизнь. Дом в Липецке, построенный моим дедом и где он скончался в 1826 году, не пережив на год бабушку, был довольно тесен, так что сестра Полина с мужем не имели особого помещения, и постели для них ежедневно го­ товили на полу в гостиной. Я спал на диванчике в маменькиной спальне очень близко от её большой кровати с высокими пуховиками (в изголо- вьи стояло судно и это не возбуждало ни малейшего ни в ком неудоволь­ ствия). Тем не менее у нее в спальной комнате было чрезвычайно чисто. По утрам ежедневно носили разожжённый до красна кирпич и поливали его уксусом или квасом, а лежавшая на нем мята или чебер разливали благоухание. Деревянный некрашенный пол мыли чуть ли не по два раза в неделю; форточек не было; окна на ночь закрывались ставнями снару­ жи и во всех комнатах было очень тепло. Маменька вставала несколько позднее всех, и мы дожидались её появления из спальни в узенькую ком­ нату, где ждал её самовар и две кастрюли со сливками, одна с пенками, а другая для младших членов семьи пожиже. Тётенька приходила туда, когда уже все напились чаю и обыкновенно сливала оставшийся чай в бутылку, и это поступало в большие уксусные бутыли, куда добавляли ещё остатки от варенья; помню большие уксусные гнёзда в этих бутылях, стоявших в столовой. После чая маменька читала одну главу из Еванге-