Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

ПИСАТЕЛИ ЛИПЕЦКОГО КРАЯ | АНТОЛОГИЯ XIX ВЕК 236 Иван на базаре ещё выпил водки. Идёт оттуда весёлый, под мышками новую палицу тащит, в мешке - бублики ребятишкам да две свистульки. Пряжу продал хорошо. Увидал его Ермил, повернулся от ворот, пошёл в конюшню. «Ну, - думает Иван, - Ермил, должно, собрался, за воротами меня поджидал». Присел сам за воротами; ждёт - нету Ермила. «Что, - думает, - за ока­ зия». Пошел, разыскал. - Собрался, что ли? - говорит. - Давай мешок-то, я туда палицу поло­ жу. Ей способней в худобе лежать. Взял деньги? Много пришлось? Сопит Ермил, молчит. Понял Иван, что малый замудрил; взяло его сердце. Хмель ему в голову ударил, закуражился он, закричал на брата. Пошёл сам к купцу. Маленько погодя позвали и Ермила в горницы. - Вот что, Ермил, - говорит ему купец, - делов у меня летом мало, а тебя вон брат требует, артачится. Я этих пустяков не люблю. К зиме при­ ходи - опять возьму: ты малый ухватистый. А теперь иди с господом ко двору. Выплатил, что причиталось, отпустил их. Нечего было делать Ерми- лу. Собрал он свою худобу. Взвалил на плечи и пошёл скрепя сердце за братом. VI На Фоминой выехали братья пахать. Обул Ермил лапти, вздел поскон­ ную рубаху, - походил за сохой. Сперва одышка брала, поясницу ломило, потом обошёлся - ничего, легко ему сделалось пахать. Однако не лежала его душа к крестьянской работе. Отлынивать не от­ лынивает, а всё прежнюю жизнь вспоминает. Сядут в праздник за стол. Нарежет Иван хлеба, нальёт баба щей. Хлеб горький, с лебедой, щи пустые, молоком забелены. Хлебает Ермил, а сам думает: «Эх, у купца-то теперь щи с убоиной, каша с маслом!» Зачали мужики пар метать, зацвела рожь, овёс выровнялся, в трубку пошёл. Дожди перепадают вовремя, теплынь стоит. Сходил Иван на по­ лосу, поглядел, заиграло в нём сердце. - Благодать господь посылает, урожай, - говорит Ермилу. Молчит Ермил, крюк облаживает. Осерчал на него Иван. - Ты, - говорит, - ровно чужой, Ермил. Ты бы поопасался маленько. Весь мир крещёный радуется, а тебе словно и дела нет. - Экая невидаль! Зиму прокормимся, а там опять зубы на полку. Корысть-то не велика. - А ты чего захотел? Не велика корысть. Экое слово сказал. Сжиру-то, ма­ лый, люди бесятся. Ты на миру живи, не как иные прочие, а как люди живут. Ничего Ермил не сказал на эти слова. Повернулся от Ивана, пошёл под навес, зачал косу отбивать.