Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

НИКОЛАИ УСПЕНСКИМ 227 бородой потряс от гнева; вон что наделал Антошка! Я тебе рассказываю всё про те штуки, которые Антошка творил, живучи у отца. Отец нена­ видел его шибко. «Хоть бы уж в острог поскорее его взяли», - говорил он. Да и Антошке с отцом не всласть было жить. Однова как-то, осенью, что ли, отец Александр объявил в церкви энифест: «То и то, православ­ ные христиане, на нас восстаёт англичанин; просим покорно в солдаты». Антошка, выслушав энифест, возрадовался. Вскорости пошёл в город и там нанялся за мещанского сына в солдаты. Уговорился, получил вперёд денежки триста рублёв. Прогулявши их, он подступил к мещанину и го­ ворит: - Вот что, почтенный, ты должен сообразить: что можно ли меня на­ нимать в солдаты? Ты сперва должен спросить у моей родимой матушки. Что она скажет? А так-то, ни уха ни рыла не смысля, не делают. Мещанин посмотрел на Антошку и воскликнул (простачок он такой был): - Да что ж значит? что это такое? Значит, грабёж? Значит, примерно, по-свинячьи поступаешь со мной? Стало быть, на тебе суду нет? Однако пришёл с ним вместе к его матери; мать - сердитая баба. Она в то же время страдала родами. Мещанин начал объяснять ей: - Вот, значит, матушка Анна Ивановна, теперича благословите вашего сына; значит, удалиться он хочет от вас. - Куда? - В солдаты. - В какие солдаты? Да ты у кого же спросился? Ты не видишь, сын болван? не видишь, он дурак? Вскочила баба и давай полосовать мещанина за виски. Мещанин как вскрикнет: «Караул, значит, - убили! виски все повыдергали!» Дошла очередь до Антошки. - Поди-ко ты сюда, - сказала ему мать. Антошка подошёл и с покорно- стию наклонил голову. Она его за волосы. Только мещанин отвечает: - За что же вы, сударыня, дерётесь? Значит, ваш сын триста рублёв прогулял, а я виноват? - А ты знаешь, лошавод этакой, у него порок на спине, шрам? (порока не было). Куда его возьмут? А без моего-то благословения материнского разве возьмут? Мещанин поговорил крошечку, видит - с бабой не столкуешь, махнул рукой и вышел вон. Антошка себе за ним. На улице говорит взад меща­ нину: - В ус не вдунулось, как я тебя надул. - Да, - отвечает мещанин. Вечером, с балалайкой под мышкой, Антошка забрался в заречную слободу в хоровод, всем рассказывал эту историю и угощал баб прибаут-