Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

НИКОЛАИ УСПЕНСКИМ 221 Затем снова начинались разговоры. А сидевшая в углу баба продолжа­ ла дремать, покачиваясь взад и вперёд. - Тётка Арина! - обращаясь к бабе, проговорил старший малый, - не знаешь, хозяин дома? - Чего? - Хозяин дома? Баба зевнула, потянулась и пробормотала: - Господи Иисусе Христе... не знаю... Кажись, ушёл куда-то. А-а-а... - опять зазевала она и почесала у себя правый висок, запустив пальцы под головную тряпицу. - А что, тётка Арина, нет ли у тебя другого какого хлёбова? тюрю-то, слышь, ели, ели, ажно вспотели. - Какого там тебе хлёбова! Ишь что выдумал: дай ему хлёбова... Где я возьму? - Ну, так нечего, верно, попусту сидеть. Ступай, собирай со стола. Работники вышли из-за стола, помолились образам и поблагодарили за хлеб за соль бабу, которая, поправляя на своем затылке съехавшую по­ вязку, медленно подошла к столу, позевала немножко и начала сбирать посуду. - Тётка Арина! ты бы нам когда-нибудь теста наварила, - сказал стар­ ший малый, стоя позади бабы и застёгивая ворот своей рубашки. - Чудён ты, Иван, право слово. Ты какой-то неразумный: теста, вишь, ему навари. Хозяйка я, что ли? Кабы я хозяйка была? их! я сама жру не лучше вашего: часом с квасом, порой с водой. Иван проворно повернулся и пошел к печи, чуть-чуть напевая, как бы про себя: «Тётушка Арина, ты б нам тестица сварила». - Семён! пойдём на печь, - сказал он товарищу, - ноне я тебе расскажу сказку, волос дыбом станет; такая занятная, пропади она. Давеча, братец ты мой, иду по Воронежской улице и кричу: «Обручи набив-а-а-ать». А сам думаю: «Эх, забыл сказать Сеньке одну сказку; беспременно, мол, вечером скажу». - Ну, рассказывай, рассказывай, - проговорил Семён, почёсывая обе­ ими руками свой живот, - да смотри, хорошенько. - Уж отзвоню такую лихорадку - любо! Полезай на печку. - Погоди маленько, дай напиться, сейчас... В углу избы зазвенел жестяной ковшик. Через минуту работники за­ брались на печку и приготовлялись к рассказам. Работница вытерла мочалкой стол, поправила ночник, перекрестила свой рот и отправилась к загнети. - Ребята, тушить ночник-от? - сказала она разуваясь. - Погоди, может хозяин призойдёт. - Не замай же его, погорит. А-а-а-а-их-ну! Господи отец небесный... Христос милосливый...