Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

СЕРГЕИ ТЕРПИГОРЕВ 199 скуки. Тишина и скука тогда были ужасные. Эти съезды, о которых те­ перь рассказывают в воспоминаниях, ведь не непрерывные же были. Ну, съедутся, поживут дня три, четыре, пять. А потом, когда все уедут, скука и одиночество чувствовались ещё сильнее. Не только с матушкой и по поводу моего воспитания, но я помню такие же, то есть подобные этому, беседы отца и со старостами, с управляющи­ ми, с проходящими зачем-нибудь мимо окон поварами. Сидит он, бывало, у окна или на крыльце. Скука, жара. Впереди, на пыльной дороге, никого не видать. Дальше за дорогой - пруд. Вода, как в тазу - совсем без движе­ ния. Даже звуки замерли. Только на кухне слышно, как повара выбивают дробь ножами - значит, будут к обеду котлетки или пирог: рубят мясо для котлеток или начинку для пирога... Вдруг он замечает - из кухни торопли­ во вышел и идёт мимо дома повар в белой куртке, в белом переднике - всё как следует по форме, нет только белого колпака на голове. - Василий! Повар, сначала не заметивший, что у окна сидит барин, теперь заме­ чает его и останавливается. - Ты куда? - На ледник, за сметаной-с. - Для чего? Тот объясняет. - Скажи ты мне, пожалуйста, как ты думаешь, кто ты такой? Повар смотрит и не понимает. - Кто ты такой? - повторяет он. - Ваш слуга-с... Крепостной ваш человек-с. - Это я все знаю. Ты мне скажи: кто ты такой? Ну, кучер ты, садовник, столяр?.. - Я-с?.. Я повар-с, - всё ещё ничего не догадываясь, отвечает он. - А если ты повар, - что ты повар, это верно, - разве ты не знаешь, что у тебя должно быть на голове? Повар вспоминает, что он не в колпаке, поднимает к голове руку, как бы ещё не уверенный в том, что колпака нет, и, улыбаясь, говорит: - Виноват-с... - Виноват! Нехорошо это... Пожалуйста, братец, чтоб этого в другой раз не было... Иди... Страшная была скука. От скуки удивительные слагались характеры и удивительные выходили люди... II Гувернёров обоих - и т -г Беке, и Богдана Карловича фон-Гюбнера - привезли из Москвы в один и тот же год и даже вместе. Возили шерсть в Москву продавать, покупали там провизию «для дому», то есть мака­ роны, чай, кофе, рыбий клей, вино, горчицу, зелёный горошек, и со всем