Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

ГЕОРГИИ ПЛЕХАНОВ 181 людей этого класса к участи трудящегося народа еще не предполагает злого сердца. Оказав, что женщины, поехавшие на бал в 150-рублёвых платьях, не могли не знать, какое огромное значение имели бы для кре­ стьянина деньги, брошенные ими на свои наряды, и не могли не видеть, что их удовольствие связано с переутомлением прислуги. Толстой сей­ час же прибавляет: «Но я знаю, что они точно не видят этого». И он даже думает, что «их нельзя осудить», так как они слепы «из-за гипнотизации, производимой над ними балом». Танцующие на балах молодые женщи­ ны и девушки делают то, что считается старшими хорошим. Остаётся, значит, лишь вопрос: «Старшие-то как объяснят эту свою жестокость к людям?» А на этот вопрос брошюра «Какова моя жизнь?» отвечает ссыл­ кой на характер денежного хозяйства. «Я помню, видал, - говорит он, - старых, не сентиментальных игроков, которые говорили мне, что игра эта бьша особенно приятна тем, что не ви­ дишь, кого обыгрываешь, как это бывает в других играх; лакей приносит даже не деньги, а марки; каждый проиграл маленькую ставку, и его огорче­ ния не видно. То же и с рулеткой, которая запрещена везде не даром же». «То же и с деньгами; они не только мешают видеть, кого эксплуатиру­ ешь, но скрывают от нас самый факт эксплуатации. Те старшие, примеру которых следуют молодые женщины и девушки, едущие на бал в роскош­ ных платьях, говорят обыкновенно: «Я никого не принуждаю: вещи я по­ купаю, людей, горничных, кучеров я нанимаю. Покупать и нанимать, - в этом нет ничего дурного. Я не принуждаю никого, я нанимаю; что ж тут дурного!» {«Какова моя жизнь?», стр. 161.} Так, в самом деле, часто рассуждают люди высшего класса там, где господствует денежное хозяйство. Но так не мог рассуждать, например, граф Ростов. Он «не нанимал» своих крепостных, а между тем этот несо­ мненно добрый человек с самой спокойной совестью смотрел и на окру­ жавшую его роскошь, и на то, что почти каждое удовольствие его семьи предполагало эксплуатацию чужого труда. Скажу больше. Сам Толстой показывает нам, что бывают такие положения, когда ука­ занная эксплуатация нисколько не возмущает даже тех, которые ей под­ вергаются. Когда отправлявшиеся на бал Ростовы заехали за фрейлиной Перонской, то у нее, «как у Ростовых, старая горничная восторженно лю­ бовалась нарядом своей госпожи, когда она в жёлтом платье с шифром вышла в гостиную». Это приводит мне на память рассказ одного путеше­ ственника о том, что в некоторых местностях Африки рабы смотрят на побег, как на бесчестное дело, лишающее рабовладельца его законной собственности. Выходит, стало быть, что дело не только в гипнотиза­ ции, производимой балом, и не только в условиях денежного хозяйства. Власть «гипноза» оказывается чрезвычайно широкой: временами она подчиняет себе не только эксплуататоров, но и эксплуатируемых. И вот