Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

АЛЕКСАНДР ЛЕВИТОВ 155 - Теперь потерпишь, зато тогда хорошо будет, - утешал я её. - Вместе будем жить на свои труды: ты шить будешь, я уроки буду давать. - Ты только в господа не ходи, - неожиданно сказала мне моя си­ рота - Знаешь, какие они, господа-то? Остаток последней ночи я употребил на то, чтобы по возможности уяс­ нить деревенской наивности главные цели моего похода. В молчаливых стенах нашей убогой избушки разливалась тогда моя юношеская и, сле­ довательно, ничем не сдерживаемая речь о том, что иду я вовсе не за тем. Уничтожая сомнения, возникшие на мой счёт в голове любимого человека, душа моя силилась для этого выразить девочке тот задушевный восторг, которым наполнялась она при мысли о научном труде и о результатах это­ го труда. Почерпая из этого источника силы, дававшие ей самой возмож­ ность не бояться ни дальней дороги, ни тех нищенских средств, с которы­ ми нужно было проходить эту дорогу, душа моя думала, что и для бедной девочки источник этот будет, как и мне, одинаково освежающ. Слабо освещённая пугливо мерцающей сальной свечкой избушка наша пугливо слушала мои обещания учиться для того, чтобы после отдать кровь мою и высушить мозг мой над постоянной и неуклонной думой о пользе этого бедного края. - Всегда только одно и буду я делать, что везде и всегда говорить о наших развалившихся избах, о горе, которое безысходно живет в них, о наших головах тёмных, об умах обездоленных... - толковал я задумав­ шейся сестре моей. А в избушке была такая тишь в это время, что мой звонкий тогда голос казался каким-то необыкновенно глухим, как будто бы в неё втеснилось народа со многих деревень, и что этот народ, слушая какие-то новые не­ ожиданные речи, замер, как замирают в гробу, ожидая, что ещё скажется. По её чёрным стенам от моргающей свечки суетливо набегали какие-то скользившие тени, которые иногда собирались в большую дружную куч­ ку, как будто совещаясь о чём-то до бесконечности важном, как будто спрашивая друг у друга. «О чём это он, что это такое он говорит?» - шёпотом, почти слышным, но столько же непонятным, как эта ночь, чары которой всецело охватили нас, сирот разл)Д 1 авшихся, говорили эти тени, стаей перебегали с одного места на другое и потом, как бы окончательно разрешив, о чём именно говорил я с покидаемой мною сестрой, вдруг разбегались, как разбегается испуганное крутящимся вихрем и темною грозой несмысленное овечье стадо... Из полутьмы переднего угла, против обыкновения как-то строго и не­ подвижно, смотрел на меня лик всемилостивого спаса, отцовской живопи­ си. Говорю: против обыкновения строго и неподвижно, потому что до этого времени я не знал лица ласковее и приветливее изображённого на иконе. Блистая в мои ребячьи глаза яркою зеленью тёрнов, из которых сплетён был венец, надетый на голове страдающего бога, голове с длинными каштано-