Писатели Липецкого края (Антология. XIX век)

ПИСАТЕЛИ ЛИПЕЦКОГО КРАЯ | АНТОЛОГИЯ XIX ВЕК 100 вторяется в сборнике, а в статье г. Булгакова она занимает централь­ ное, доминирующее место. В противоположность г. Струве г. Булгаков уверен, что «религиозна природа русской интеллигенции... Интеллиген­ ция, - говорит он, - отвергла Христа, она отвернулась от Его лика, ис­ торгла из сердца своего Его образ, лишила себя внутреннего света жизни и платится вместе со своей родиной за эту измену, за это религиозное самоубийство. Но странно - она не в силах забыть об этой сердечной ране, восстановить душевное равновесие, успокоиться после произведён­ ного над собой опустошения. Отказавшись от Христа, она носит печать Его на сердце своём и мечется в бессознательной тоске по Нём, не зная утоления своей жажды духовной». Вся статья проф. Булгакова написа­ на в духе глубокой убежденности и искренности и невольно подкупает читателя. Проф. Булгаков вполне уверен, что душа русского человека полна «высшими религиозными потенциями». Если стать на эту точку зрения, проникнуться верой и религиозным чувством автора, то с ним трудно полемизировать. Тогда можно поверить, что среди интеллиген­ ции вместо героев появятся христианские подвижники. Автор резко раз­ личает эти два типа: «задача героизма - внешнее спасение человечества (точнее - будущей части его) своими силами, по своему плану, „во имя своё“; герой тот, кто в наибольшей степени осуществляет свою идею, хотя бы ломая ради неё жизнь, это - человекобог. Задача христианского подвижничества - превратить свою жизнь в незримое самоотречение, по­ слушание, исполнять свой труд со всем напряжением, самодисциплиной, самообладанием, но видеть в нём и в себе самом лишь орудие Промыс­ ла. Христианский святой тот, кто в наибольшей мере свою личную волю и всю свою эмпирическую личность непрерывным и неослабным подвигом преобразовал до возможно полного проникновения волей Божией. Образ полноты этого проникновения - Богочеловек». Вот какой идеал рисуется пред взорами проф. Булгакова. Нам думается, что для реализации этого идеала нет никакой почвы ни в психологии современного цивилизованно­ го человека вообще, ни русского интеллигента в частности. Нам кажется более правым г. Струве, который говорит, что с легкой руки Вл. Соловьева установилась своего рода легенда о религиозности русской интеллиген­ ции, отождествляющая религиозность с повышенным идеалистическим настроением. Но г. Булгаков и его единомышленники проповедуют, ко­ нечно, не такую «религиозность», а признание высшего мистического на­ чала, управляющего миром, подчинение ему своей воли, чувств и всего по­ ведения. Русский интеллигент проникнут, наоборот, духом рационализма и позитивизма. Ипоэтому можно думать, что проповедь наших неохристи­ ан не принесёт тех результатов, на которые они рассчитывают. В наше время, правда, сильно возрос интерес к религиозным про­ блемам. Но это, по нашему мнению, обусловливается двумя главными